"Угас светильник Русской Церкви, светивший ровным светом, озарявший дебри злых страстей людских, воплощая в себе высокий заветы Христа - любви и всепрощения и мудро управляя рулем корабля отечественной Церкви"
(из телеграмм соболезнования по случаю кончины Владыки Антония)
"...Наступили годы неудачной войны и всеобщей смуты - народной и политической, и церковной. Тяжело переживалась она всей Россией, всеми ея сословиями, и еще тяжелее теми, кто стоял на вершинах власти. "Получал я прежде, получаю и доселе предупреждение, что убьют меня, - так начинает домашнее свое завещание почивший, - и потому вынуждаюсь, на случай смерти моей, объявить свою волю". По своему складу характера он не мог и не умел отвечать на обиды, оскорбления и всяческие личные и служебные огорчения, а глубоко складывал их в сердце своем, зарывал всю эту скорбь и ненависть мира глубоко в тайниках этого сердца и там переживал их. Все общественные и народные несчастья, как и личные поношения, оскорбления, делали его страдальцем. Он страдал за Россию, за попранные ея достоинство и честь в эти смутные годы, страдал за Церковь Православную, страдал и за себя самого и молча переживал эти страдания. В ту пору, когда необходимы были бы сплоченность и взаимная поддержка, в иерархическом составе Церкви была та же разруха, которая переживалась всей Россией. Вспоминаю, как после одной из зимних сессий той смутной поры мы вместе отправились на отдых на дачу Серафимово, и там все ужаснулись его усталости, при которой пульс делал лишь 35-40 ударов. Два дня он лежал безпомощно...
...Разбирая бумаги после него, я нашел больше трехсот писем с просьбой о пособии на бедность и с пометкой на каждом: "выдать 10 руб.", "послать 15", "дать 8" и т.д. Когда я привел в известность эти даяния, для меня ясно стало, почему скончался митрополит Антоний бедным, неимущим. Вот куда, подумал я, уходили его средства: он был нищелюбец! Рядом с этими письмами о пособии, в бумагах оказался ряд прошений от содержащихся в тюрьмах и под стражею, с просьбою к почившему ходатайствовать: то о смягчении участи, то о помиловании, то об отсрочке высылки из столицы и сокращении ссылки. Видимо, и здесь почивший выступал, по примеру древних русских святителей, печальником и ходатаем за всех осужденных, наказанных и заключенных. Вот те дела, которые остались после него здесь, на земле, и с коими он предстал на небе у Судии Господа. Пусть же за его добро земное, за это нищелюбие и печалование, воздает ему Господь добром небесным: в темнице Я был, и ты посетил Меня, наг Я был, и ты одел Меня, голоден, и ты накормил Меня. Да будем же светлой, как он сам был светлый, вечная память святителю нещелюбцу, печальнику за осужденных и наказанных, митрополиту Антонию"
архиепископ Грузии Иннокентий (1862-1913)
