Звезда с холодноватым блеском
Со 2 по 27 сентября в Санкт-Петербурге проходит фестиваль старинной музыки EARLYMUSIC, в рамках которого выступил всемирно известный голландский клавесинист и органист Густав Леонхардт.
Возможность услышать игру Леонхардта вживую - шанс, который нельзя упускать, потому что знаменитому музыканту уже 83 года. В свое время Леонхардт стоял у истоков движения старинной музыки, а сейчас, после почти50-летней карьеры, является живой легендой.
В исполнительской манере Леонхардта очень мало стремления "играть на публику". За органом или клавесином он выглядит строгим, замкнутым и всецело сосредоточенным на музыке - словно не выступает на концерте, а музицирует в своем красивом особняке XVII века, выходящем окнами на один из амстердамских каналов. При этом несколько колючая харизма, с которой Леонхардт исполняет произведения Баха или другого мастера заставляет вздрагивать от электричества, которое струится из под его пальцев, а старинная музыка звучит терпко, свежо, словно сочинена только что, а не три столетия назад.
Движение "старинной музыки" (или earlymusic, как говорят в англоязычных странах), процветает уже более чем полстолетия. Сам термин может показаться несколько странным: как отличить "старинную" музыку от "нестаринной"? Нетрудно догадаться, что к музыке, скажем, XIV века можно применить этот термин, а к музыке XX - нет. А если речь идет о XVIII столетии? На самом деле здесь действуют довольно простые критерии. Начиная с конца XVIII века, с Моцарта и Гайдна, и, в особенности, с Бетховена многие произведения никогда не прекращали исполняться на концертной эстраде. Если же перелистнуть страницы истории чуть назад и вернуться к Баху или Генделю, то можно обнаружить целые залежи партитур, которые долго не исполнялись и однажды были извлечены из забвения. О том, как правильно их исполнять, ведется много споров. Стремление как можно ближе приблизиться к исторической достоверности иногда приобретает почти детективный азарт.
Густав Леонхардт, впрочем, утверждает, что точно знать о том, как исполнялась музыка в XVII веке, мы знать не можем, каждое исполнение лишь гипотеза: "Аутентичной может быть, например, ваза XVIII века, но любое современное исполнение не может быть аутентичным в полном смысле слова, так как невозможно перенестись на 300 лет в прошлое". Но именно аутентичному исполнительству Леонхардт посвятил всю свою жизнь и вжился в роль настолько, что ему предложили сыграть роль Иоганна Себастьяна Баха в известном фильме Жан-Мари Штрауба "Хроники Анны Магдалены Бах".
А началось все, как это иногда бывает, почти случайно:
- Это было до Второй мировой войны, когда мне было около 10 лет, - рассказывает мастер. - Мои родители не были музыкантами, но очень любили музыку и играли много камерных произведений с моим братом и сестрой. Почти каждый вечер мы музицировали. Это необычно для музыкантов-любителей того времени, но мои родители считали, раз они время от времени исполняют Телемана и Баха, мы должны иметь клавесин. Таким образом, они приобрели один клавесин и, так как я обычно исполнял на наших домашних концертах клавирную партию, мне пришлось сесть за клавесин и играть партию basso continuo - думаю, я делал это довольно плохо, хотя сейчас не помню точно. Затем в течение последнего года войны жизнь в Голландии замерла. В домах не было ни электричества, ни воды, и нам приходилось прятаться от немцев. Обучение в школе тоже было приостановлено, что тогда показалось мне чудом. Это было самое лучше время года, хотя в других местах Голландии тогда происходили невообразимые ужасы. Наш дом находился в деревне, поэтому, хотя мы и не ели хорошо, все же не страдали от голода так, как городские жители.
Именно тогда я начал смотреть на наш клавесин свежим взглядом. Я был совершенно очарован этим инструментом и начал регулировать и настраивать его целыми днями. Тогда у меня и возникло желание стать музыкантом и посвятить себя музыке Баха, хотя это были еще довольно наивные мысли. Позже я рассказал моим родителям о своих планах, но они мудро посоветовали мне закончить школу...
Сам того не зная, Леонхардт влился в новое движение, которое со временем станет одним из самых влиятельных направлений в современном исполнительском искусстве. Серьезно изучали старинную музыку тогда только в Базеле, в знаменитой Schola Cantorum, которая и сегодня остается одним из ведущих учебных заведений в области early music. В 1947 году в нее поступил молодой музыкант. В Базеле Леонхардт изучал орган и клавесин у известного педагога Эдварда Мюллера: "На меня эта поездка произвела глубокое впечатление. Представьте себе, что вы пересекате границу и оказываетесь в стране, где совсем не было войны, где нет развалин. Это была земля молока и меда".
- Мюллер был в первую очередь органист, но и играл на клавесине, рассказывает музыкант. - Любопытно, что одна из самых важных вещей, которые я узнал от Мюллера - правильный подход к органной музыке: он научил меня не переходить с одного мануала на другой ради того, чтобы изменить тембровую окраску. Это было необычно, потому что большинство органистов того времени поступали именно так. Сейчас я понимаю, что это было ужасно: эти изменения в тембре каждые пять минут. И именно Мюллер первым сказал: ’’Нет, Вы не можете этого сделать’’. У него было удивительно ясное мышление. Также в школе мы изучали мелизматику, григорианский хорал и другие дисциплины.
После окончания Schola Cantorum Леонхардт поехал в Вену обучаться дирижированию, так как его родители все еще не доверяли выбранному Густавом пути, и хотели сделать из него знаменитого дирижера. Но вышло иначе: "Вместо этого я просидел целый год с семи утра до семи вечера в Национальной библиотеке, изучая музыкальные рукописи. Это было действительно невероятно. Я перечитал тысячи манускриптов, многие из которых до сих пор не опубликованы. В Вене я сразу же познакомился Николаусом Арнонкуром, и мы начали играть вместе. Потом я как-то исполнил концерт Баха для клавесина, что услышал директор венской Hochschule. Он был настолько впечатлен, что предложил мне должность профессора в этом учебном заведении, которую я занимал три года".
В тоже время Леонхрадт начал делать записи, а в
Леонхардт, как и его кумир Иоганн Себастьян Бах, - протестант. В связи с этим некоторые критики подчеркивают различия между Леонхардтом и его учеником Тоном Купманом, который является католиком: "Леонхардт - это протестант с суровым характером, и это слышно в его игре, а Купман, будучи католиком, играет более эмоционально".
Сам же маэстро не обращает большого внимания на конфессиональные различия: "В Амстердаме на протяжении веков разные веры сосуществовали друг с другом. Я всегды был немного горд тем, что католиков в нашей стране никогда не преследовали, даже если бы они были в меньшинстве. Нидерланды - это страна Библейского пояса (термин, которым обозначают традиционно протестанские территории Европы и США - Прим. ред.). И это - основа власти нашей стране".
По материалам зарубежной прессы подготовила Екатерина Юсупова
24.09.11
