По три недели в окопах
- Отец Димитрий, как вы оказались впервые в зоне СВО?
- Это произошло по инициативе Министерства обороны России в конце мая прошлого года. Уже тогда в военном ведомстве ощутили нехватку в зоне боевого соприкосновения духовников именно с опытом присутствия в "горячих точках". Среди военного духовенства таких оказалось немного, потребность же в священниках, напротив, возникла колоссальная, и в Министерстве обороны обратились к наиболее подготовленным из нас. То есть первоначальный запрос исходил именно от силовиков. Дальше - оформление документов по отработанной схеме: направление из Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами, благословение митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Варсонофия, получение командировочного удостоверения.
- Сколько, на ваш взгляд, должно быть сейчас духовников в действующих войсках?
- В сегодняшней обстановке, сложившейся на театре военных действий, священник, считаю, необходим в каждом полку или в каждом добровольческом отряде. Но капелланов для этой миссии, даже с боевым прошлым, надо специально обучать. Хорошо, что в профильном Синодальном отделе этой работе уделяют много внимания. Должным образом подготовленный к фронтовой обстановке священник "врастает" в боевую действительность без ненужных бед. Спросите любого ветерана: кто в первую очередь погибает на войне? Неопытные и неумелые! Кроме того, в боевой ситуации на каждое правило приходится тысяча исключений. Посмотрите: погибают даже опытные военные духовники, что уж говорить о необстрелянных новичках!
- В каком месте на линии фронта вы оказались, впервые приехав в зону СВО?
- На Харьковско-Белгородском направлении. В основном трудился в Луганской и Донецкой республиках. Войска - пехота, артиллерия, разведка, спецназ. Почти всегда духовное окормление бойцов приходилось начинать с нуля, поэтому командировки для меня интересны и ценны.
- Вы прибываете в расположение войскового подразделения. С чего начинаете служение?
- Со взаимодействия с командиром. Дело в том, что в зоне СВО священнослужитель почти непрерывно перемещается между передовыми позициями и первым-вторым эшелонами обороны. Меньшую часть времени проводишь в войсках на линии соприкосновения, бо́льшую - в ближайшем тылу. Как правило, командировка начинается в расположении подразделения. Сначала представляюсь командованию, вместе с ним планирую работу - обычно в горизонте двух-трех недель. Это не простая формальность, а серьезная подготовка, в результате рождается своего рода должностная инструкция на время командировки. Просто так гулять даже по тыловым позициям тебе никто не разрешит, все перемещения следует осуществлять по оговоренному плану, отступления от него согласовывать с командиром.
Когда выходишь из штаба, среди личного состава, как правило, уже разносится слух: "Батюшка приехал!" Тебя буквально начинают дергать во все стороны: "А к нам не заедете?", "А к нам?" Все хотят пригласить к себе! Так что корректировки плана приходится делать с учетом пожеланий военнослужащих.
- Что представляет собой запрос личного состава к духовенству? Чего бойцы хотят от вас в первую очередь?
- Живого общения. Более или менее они представляют, что можно спросить у военного священника. Им интересно послушать мои ответы, и эти ожидания нельзя обмануть.
- Как складывается ваш обычный день в командировке?
- Подъем по общему распорядку. Первым делом причащаюсь Святых Христовых Таин. Собратьям в зоне любого военного конфликта рекомендовал бы поступать так же: укрепляет духовно! Не боятся на войне только психически ненормальные люди, но когда накапливается усталость, теряется ощущение страха, накатывает расслабленность, и к риску смерти быстро привыкаешь. А ежедневное причащение помогает придерживаться верного ориентира в собственном духовном настрое. Помню одну свою донбасскую командировку, выпавшую на Светлую седмицу. Прекрасная погода, вокруг живописнейшие виды - и в воздухе при этом буквально разлито чувство сильной опасности, потому что ожесточенное противоборство продолжается беспрерывно. Ежедневно мы с бойцами причащались, и я до сих пор вспоминаю те дни как непрекращавшийся пасхальный праздник. Даже в мирной жизни такого ощущения не испытывал ни до этого, ни после.
Как проходят утренние часы, зависит от того, где пришлось ночевать - на передовых позициях или в расположении части. Обычно мы планируем покинуть передний край в конце дня и засветло вернуться "домой". Не всегда это возможно: в самый непредсказуемый момент может начаться обстрел, бой с последующим наступлением или отступлением. А в темное время суток все посторонние перемещения прекращаются, чтобы машину не засекли спецсредства противника. Поэтому иногда приходится проводить ночь в окопах или в блиндаже у линии фронта. В одну из командировок подобный период растянулся почти на три недели! В таких случаях утром после краткого молебна причащаюсь сам и причащаю бойцов - тех, кто пожелает.
Однако это исключение из правил. Обычно просыпаюсь в ближайшем тылу. Помолился, причастился, позавтракал. Согласно оговоренному плану выдвигаюсь на боевые позиции, для этого командование выделяет машину с сопровождением. Беру с собой все необходимое. Каску и бронежилет, термос со Святыми Дарами, плат и святую воду - обязательно (их укладываю в подсумок на груди).
Как молимся, так и воюем
- Вы прибываете на позиции. С чего начинается общение с бойцами?
- На переднем крае меня обычно доставляют на взводно-опорный пункт. Здесь вступает в действие строжайшее правило отмены всех лишних передвижений. Каждое действие - только по приказу командира, в том числе изменение ранее согласованного графика перемещений. Коррективы могут быть внесены в любой момент, ведь обстановка на фронте непредсказуема, поэтому все временные расклады планировать тяжело. Но какие-то прикидки с учетом общей траектории на день все равно есть, и действуешь сообразно с ними.
На взводно-опорном пункте командир собирает бойцов, свободных в данный момент от выполнения боевой задачи. Я общаюсь с ними по собственной программе, предполагающей изложение духовно-нравственных основ подготовки военнослужащих в форме краткого содержательного рассказа. По собственному опыту работы в "горячих точках" знаю, что именно хотят от меня услышать солдаты и офицеры, которым через час-другой, скорее всего, отправляться в бой. Им вряд ли нужна богословская лекция или политинформация (хотя военнослужащему важно понимать, что он воюет на стороне правды). Но чтобы бойцы тебя услышали, нужно найти с ними общий язык. А это легче всего сделать, рассказав, как с помощью Божией вернуться живым с фронта. Таким образом я подхожу к изложению правил духовного выживания на войне.
Чаще всего военнослужащий из числа наших современников не знает большинства духовных законов, не ведает, каким образом их нарушение может привести к печальным последствиям. И за крайне ограниченный период времени, который имеется в моем распоряжении, я рассказываю об этом по многократно отработанной схеме (см. "Правила духовной безопасности на войне". - Примеч. ред.), которая в том числе опробована в курсе лекций студентам военных вузов (меня часто приглашают как стороннего преподавателя). Завершаю беседу призывом участвовать в таинствах, через которые благодатная помощь Божия подается верным не только на фронте, но и останется с ними в будущей мирной жизни. После этого я спрашиваю: ребята, причаститься хотите? Подавляющее большинство отвечает: "Да!" В этот момент они, если внимательно меня слушали, уже осознают: причастие - это реальное единение со Христом, осознанное укрепление христианина Телом и Кровью Спасителя, приобщение к вечной жизни.
- А инославные воины?
- За редчайшим исключением и они слушают с колоссальным интересом. Я всегда нахожу теплые слова в их адрес и стараюсь выстроить повествование о христианском понимании боевых действий так, чтобы оно было познавательно для всех, в том числе инославных. Если позволяет время, заканчиваю общение с аудиторией кратким занятием по тактической медицине. Соответствующих знаний у меня накопилось порядочно, полагаю, что мой личный опыт может быть полезен. Солдаты удивляются: ого, пастырь-то разбирается в вопросах выживания не только духовного, но и физического! Кстати, это всегда повышает авторитет священника в их глазах.
Конечно же, во время подобного общения лучше уходить от мировоззренческих дискуссий. Можно высказаться следующим образом: "Сейчас у нас на это совсем нет времени. Но когда кто-то из вас встанет перед лицом смерти, пусть вспомнит мой совет и скажет: "Господи, помоги!" - и Господь даст шанс. А вот уже потом, если, Бог даст, свидимся, об этом вспомним и поговорим". Самоутверждаться, решая задачу на этом поле в лоб, ни к чему - уж лучше за оппонента помолиться.
Офицерам - особое внимание
- На ваших занятиях присутствуют не только солдаты, но и офицеры? Для них предусмотрена какая-то особая программа?
- Часто офицеры тоже слушают меня - наравне с подчиненными. Понятно, что боевым кадровым офицерам приходится порой принимать суровые решения и отдавать жесткие приказы, поэтому обличенный властью военный должен быть к себе еще требовательнее. По мысли святителя Николая Сербского, "чем выше по чину воин, тем большим препятствием будет его грех. Грех военачальника против Бога и Божия закона равносилен измене и сдаче неприятелю"[1]. При возможности офицерскому составу военный священник должен уделить особое внимание и пообщаться с каждым желающим индивидуально.
- Повторно в последующих командировках с кем-то из бойцов видеться доводилось?
- Конечно! Встречают тебя буквально как родного. Они уже гораздо лучше подготовлены к Исповеди и к Причастию, можно с ними поработать плотнее, более вдумчиво. Бывает, рассказывают, что кто-то из боевых товарищей погиб, просят помолиться об упокоении его души.
- Отпевания в зоне СВО совершать приходилось?
- Нет. Характер нынешних боевых действий таков, что погибших с воинскими почестями предают земле на кладбище по месту постоянного жительства. Конечно же, там проходят и церемония прощания, и отпевание в храме, где бойцов провожают в последний путь родные и близкие. Панихиды на фронте совершал - впрочем, гораздо реже, чем литии (опять же по соображениям экономии времени).
- Вы говорите, что продолжительность пребывания на каждой из передовых позиций мало предсказуема. Готовясь к беседе, на какой период времени вы обычно рассчитываете?
- По моему опыту, кратко и весьма внятно перечислить правила духовного выживания можно за пять минут. Это минимум, который обязательно должен быть в моем распоряжении. Максимум - практически весь световой день: всегда можно найти, чем полезным занять свободных в данный момент бойцов. Часто обстрел начинается непредсказуемо. В среднем на рассказ у меня есть от 10 до 20 минут. Фактически на каждом новом месте я сам себе режиссер, и ежедневная деятельность в таких нешаблонных условиях очень сильно обогащает новым опытом. Когда ты штатный духовник подразделения в мирной обстановке, то имеешь возможность выстраивать работу по окормлению ребят с расчетом на длительное время. А тут перед тобой служивые, которые неизвестно когда в следующий раз увидят священника. И за четверть часа ты обязан вложить в их головы и души нечто значительное!
- Наверняка находятся военнослужащие, которых может смущать нарушение сложившегося в Церкви порядка приготовления к причащению. Что вы им говорите?
- Да, такие встречаются, но крайне редко. И скорее всего, они понимают, что во фронтовых условиях правила мирного времени работают далеко не всегда. Если же подобные вопросы возникают, тут можно произнести предсказуемые и логичные слова: требования к фронтовику при подготовке к Причастию гораздо мягче, так что причащайтесь несомненно.
Надо понимать: все вышеизложенное касается заранее сформированных планов. Однако в условиях боевых действий отходить от шаблонных рецептов приходится постоянно. Вот реальный случай из последней, весенней командировки в зону СВО. Вечером по неотложному делу пришлось на броне выдвинуться к опорному пункту. В месте назначения, как объяснил старший, следовало быстро спуститься в подвал, чтобы не попасть под вражеский огонь. Бодро заскочили вниз. Там взял инициативу в свои руки: обратился к бойцам с речью о правилах духовной безопасности, нацелил их на принятие Святых Даров. Причастилось большинство, благословились почти все. Также исповедали и причастили в тот вечер раненых, доставили их до штаба и передали в руки докторов. Так иногда заканчивается день.
- Исповедовать причастников получается?
- Да, обязательно. Опять же, из-за цейтнота исповедь совершаю, как правило, общую. Впрочем, всегда добавляю: если какой-то грех особенно мучает сердце, подойдите и скажите мне о нем индивидуально. В зависимости от ситуации читаю от одной до трех молитв ко Святому Причащению и хотя бы одну-две благодарственные молитвы; если есть свободное время, тогда, конечно, больше.
- Сколько Святых Даров вы берете с собой в командировку?
- Максимальное число причастников за одну командировку достигало пять сотен человек, поэтому запасаться Святыми Дарами приходится основательно: обычно беру их с собой в объеме небольшого термоса (специально искал такой, который поместился бы в подсумок на бронежилете). Бывает, даже такого количества не хватает. Однажды пришлось пополнять запас у собрата, настоятеля сельского храма в тех местах. В тот раз мы помогли доставить ему гуманитарную помощь: его приход выступал своеобразным стихийным центром распределения товаров и продуктов среди нуждающихся. Обнялись мы с ним, попрощались и больше уже не увиделись. В следующую командировку меня попросили помолиться об упокоении его души.
Крестины под обстрелом
- Какой самый важный совет вы дадите священнику, впервые в жизни отправляющемуся в командировку на передовую?
- Не сказал бы, что работе священника на боевых позициях присуща какая-то особая специфика, кроме, пожалуй, той, о которой мы постоянно говорим: времени мало, поэтому надо предельно быстро совершать все действия и принимать решения. Вот пример из моего опыта. Пора выезжать из одной точки на линии боевого соприкосновения в соседнюю, машина уже ждет. Переезд согласован с командованием, любая задержка - нарушение требований безопасности. Подбегает солдатик: "Батюшка, я всю жизнь мечтал покреститься - никак не получалось…" И заглядывает прямо в глаза…
В моем мозгу проносится очевидная мысль: понятно же, что это Христос его ко мне прислал. Вот реалии переднего края, а раздумывать некогда! И в таких условиях необходимо принимать решения под свою ответственность.
- Как вы поступили?
- Покрестил его, что еще мне оставалось! Слава Богу, опыт есть. Как известно, при страхе смертном допускается крестить и песком. Но святая вода у меня всегда при себе. Обычно для таинства Крещения вода освящается специальным чином. Но в боевых условиях это невозможно. В крайнем случае можно воспользоваться молитвой на освящение воды при крещении младенцев из Требника, а в чрезвычайных обстоятельствах - перекрестить обычную воду троекратным крестным знамением и покрестить человека при помощи нее. Разумеется, надо разъяснить крещаемому, что потом, в мирной обстановке, ему необходимо будет прийти в храм для совершения таинства Миропомазания. Вообще-то святое миро у меня всегда при себе. Поэтому, если есть время, миропомазываю.
- У вас два ордена Мужества - редкий комплект для военного священника…
- Первый - еще чеченский. С окормляемым подразделением угодили в засаду. Командир погиб, замполита тяжело ранило. Меня тоже задело, но пришлось частично взять на себя управление группой. Укреплял воинов словом, помог организовать связь и продержаться до подхода подкрепления. Второй орден связан с событиями в Сирии. На одном мероприятии с участием сотен христиан произошел теракт: дрон-камикадзе взорвался буквально в полутора десятках метров от нас. А мы только за несколько минут до того раздали местным верующим наши иконки. Кстати, несмотря на большое стечение людей, было двое погибших и несколько раненых - поистине чудо Божие. Случись взрыв ближе на несколько метров, жертв было бы гораздо больше. В той ситуации сразу после взрыва взял на себя эвакуацию мирного населения и организовал их перемещение в укрытие. Слава Богу, успели спасти многих!
***
[1] Николай Сербский (Велимирович), свт. Война и Библия. Симферополь: Родное слово, 2016. С. 110.
Беседовал Дмитрий Анохин
***
Протоиерей Димитрий Василенков родился в 1971 году. Рукоположен в сан диакона в 2003-с, в сан пресвитера - в 2004-м. Окончил Санкт-Петербургскую духовную семинарию, обучался в Санкт-Петербургской духовной академии. Председатель отдела по взаимодействию с казачеством Санкт-Петербургской епархии. Настоятель Преображенской домовой церкви в штабе Северо-Западного округа войск Росгвардии, часовни в честь иконы Божией Матери "Нерушимая Стена" в отделе спецназа "Тайфун" Управления Федеральной службы исполнения наказаний РФ по Санкт-Петербургу и Ленобласти.
Указом Святейшего Патриарха Кирилла от 6 апреля 2023 г. протоиерей Димитрий Василенков назначени.о. заместителя председателя Синодального отдела по взаимодействию с Вооруженными Cилами и правоохранительными органами и главным военным священником духовенства, окормляющего военнослужащих и сотрудников иных силовых структур в зоне СBO.
С 2006 года за плечами протоиерея Димитрия Василенкова свыше четырех десятков командировок в “горячие точки” и в зоны боевых действий для духовного окормления личного состава подразделений силовых структур. Награжден двумя орденами Мужества, орденом Дружбы, ведомственными и общественными наградами.
***
Правила духовной безопасности на войне (по книге протоиерея Димитрия Василенкова "На войне")
1. Молитва
"Молись Богу, от Него победа. Бог - наш генерал, Он нас водит". В сформулированном генералиссимусом Суворовым тезисе имеется в виду победа не только над противником, но и над всевозможными превратностями войны вплоть до смерти. Воин должен молиться о своих начальниках, соратниках и родственниках. Воинским коллективом, где каждое дело начинается с молитвы, в котором командиры молятся о подчиненных, а воины друг за друга, руководит Бог. Пресвятая Богородица покрывает их Своим омофором, а святые угодники незримо пребывают в нем, ибо, где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18:20).
2. Грех ведет к смерти
Совершая грех, воин отвергает Бога и становится беззащитным перед ангелами тьмы. Сила Божия покидает его, ангел-хранитель отходит от такого человека, и с ним может произойти все что угодно. И даже вернувшись с войны живым, но с израненной тьмой душой, он, ведомый и мучимый силами зла, придет к страшному концу, если только не одумается и не обратится к своему Создателю.
3. Корень греха - страсть. Руби корень - победишь грех
Верующий человек понимает, что ненавидеть конкретного противника и мстить ему физически - путь к погибели. Он знает, что сходный с одержимостью страстный гнев ведет в адскую пропасть, поэтому с Божией помощью старается удерживать себя в рамках евангельских заповедей и каяться в совершенных грехах. Поэтому для военного человека первейшее значение приобретают духовное трезвение и постоянная борьба со страстью гнева.
4. Грязные помыслы ведут к грязным делам
На войне невозможно не нарушать Божий закон, если не обращать внимания на очищение своего сердца от греховных мыслей, чувств и пожеланий. Страстный помысел лежит в основе всех гибельных решений и дел, приводящих бойцов к преступлениям или смерти, а командиров - к потерям и поражениям.
5. Сильные духом любят добро
Душа исцеляется постепенно как результат большого и долговременного труда. По мере сокрушения греховных страстей человек утверждается в добродетелях, приобретает чистоту ума от греховных помыслов, сердца - от страстей, воли - от греховных наклонностей. Во всех испытаниях и превратностях воин не следует страстным сердечным настроениям и помыслам, но выстраивает решения на твердом основании Божиего закона. В бою он действует не одержимый страстными идеями и установками в экзальтированном ослеплении своего сердца, но, укрепленный Божией силой, мужественно и решительно исполняет долг.
6. С Богом и слабый сильнее льва
Любое человеческое дело, начинаемое и совершаемое без помощи Божией, заканчивается крахом. Постоянно сталкиваясь с тяжелыми военными испытаниями, человек быстро теряет душевные и телесные силы. В такой обстановке невозможно выстоять без укрепления Богом духа человеческого и его физических сил. Поэтому воину необходимо причащаться Святых Таин для очищения от греховных страстей, пресечения злых помыслов - в крепость, исцеление, здравие и спасение души и тела.
