Лекция из цикла "Библейские вечера с профессором Алексеевым" прошла в Феодоровском соборе

Свою лекцию Анатолий Алексеев - доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой библеистики факультета филологии и искусств СПбГУ - начал с того, что вспомнил прошедший в этих же стенах в декабре прошлого года XV Феофорум (просветительскую конференцию) "Исторический Иисус и Христос веры: исследование и сопоставление", в котором принимал участие. "Вопрос об историческом Иисусе малоизвестен в России, мимо него прошло русское богословие", - отметил Анатолий Алексеевич и рассказал, что иной подход к вопросам веры возник в XVIII веке, в эпоху торжества рационализма. Появилась текстология Нового Завета, наука о различиях между различными древними рукописями Евангелия и других священных книг. Появились и стали развиваться новые методы изучения евангельского текста, в том числе литературная критика. Так, ученые стали делать различие между тем, что говорил Иисус, и тем, как Его слова переданы тем или иным евангелистом. Наконец, возникло религиоведение как наука, в советской России превращенное в научный атеизм.

На неизбежно возникающий вопрос, как примирить конфликт между научным подходом и "простой верой", профессор Алексеев ответил: "Вера - решение вопроса ограниченности нашего бытия, источники веры находятся в нас самих. Люди сколько угодно могут считать себя атеистами, но многие не отдают себе отчет, что задумываются над сложными мировоззренческими вопросами и решают их во вполне религиозном ключе".

Камнем преткновения для научного мировоззрения является вопрос о чудесах, прежде всего, о тех, о которых рассказывается в Евангелиях: многие ученые - основатели библейско-критической школы Герман Реймарус, Давид Штраус, Эрнест Ренан - отрицали чудеса, описанные в Евангелии. Проблема же, как отметил докладчик, в другом - Сам Иисус отрицательно относится к чудесам как к доводам веры. В нескольких евангельских эпизодах Спаситель просит свидетелей чуда никому не рассказывать о том, что видели. Анатолий Алексеев остановился на эпизоде из Евангелия от Иоанна, повествующем о чуде умножения хлебов. Иисус сказал людям, нашедшим Его после этого события: "Истинно, истинно говорю вам; вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились" (Ин.6:26). "Почему-то принято считать, что Иисус осуждает этих людей, но это совершенно не так - наоборот, Он хвалит их. Надо понимать, что для Иисуса не было разницы между Евхаристией и едой, эта разница появилась гораздо позже. Смысл слов Иисуса в том, что не нужно искать что-то особенное, достаточно самых обычных знаний и умений, направленных к духовной цели. Иисус не хочет, чтобы вера возникала из-за чудес и знамений: фокусников в те времена - да и во все времена - было и так полно".

Профессор Алексеев привел также эпизод из Евангелия от Матфея, где фарисеи просят у Господа дать им знамение. Спаситель говорит в ответ: "Род лукавый и прелюбодейный ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка". Обычно обращают внимание на слова о том, что Сын Человеческий будет в земле три дня и три ночи, как Иона в чреве кита. Но важны еще и слова о ниневитянах, которые "покаялись от проповеди Иониной" (Мф.12:38-41). "Они стали каяться, - подчеркнул Анатолий Алексеевич, - хотя Иона не явил им никаких знамений. В этом и состоит тайна Мессии - Он не хочет никаких фокусов, а хочет изнутри человеческой природы открыть путь спасения".

Затем профессор Алексеев ответил на вопросы. Одна из слушательниц спросила, как относиться к позднейшим допискам, которые существуют в Священном Писании, не подрывает ли это доверие к священным текстам. Анатолий Алексеевич ответил, что не стоит смущаться тем, что священные тексты созданы не единовременно, суть веры лежит в другой плоскости, а текстологические изыскания - удел специалистов: "Можно положить жизнь на это и прийти к выводу, что не стал понимать больше. Библеистика - одна из процветающих ныне наук, особенно после нахождения Кумранских рукописей. Мы знаем о евангельской эпохе намного больше, чем люди знали тысячу и даже сто лет назад, а впереди еще много нового, последнее слово не сказано".

На вопрос, какие факторы сформировали его мировоззрение и привели к вере, профессор Алексеев рассказал о своих учителях - востоковеде Никите Мещерском, филологе-классике Аристиде Доватуре.

Был задан вопрос о том, не обладают ли греки как носители языка, на котором написано Священное Писание Нового Завета, более глубоким пониманием Писания. На это Анатолий Алексеев ответил, что язык Писания имеет мало общего с современным греческим - впрочем, и с разговорным греческим языком святоотеческой эпохи тоже не совпадал: "Отцы Церкви писали на одном языке, а говорили на другом. Евреи тоже потеряли свой язык очень рано - в евангельскую эпоху все говорили на арамейском. Так что совершенно не важно для понимания Писания, на каком языке ты говоришь, какой язык для тебя родной. Все находятся в равном положении".