Митрополит Кирилл: «Владыка Никодим нашел собственное и оказавшееся единственно возможным решение этой квадратуры круга»

"Верно служить своей стране, чей исконный духовный облик был до неузнаваемости и, казалось, навеки искажен господствовавшей большевистской идеологией и жестокой тоталитарной системой подавления, при этом всеми силами и средствами спасая от окончательного уничтожения Русское Православие, - одновременное решение этих двух по видимости взаимоисключающих задач представлялось бы невозможным для любого менее выдающегося ума и чуткого сердца", - сказал митрополит Кирилл. Тем не менее, по его словам, "владыка Никодим нашел собственное и оказавшееся единственно возможным решение этой квадратуры круга, и поэтому его имя будет навсегда вписано в историю Церкви, а значит, в историю России".

"В некоторых восточных единоборствах победа достигается исключительно путем обращения против нападающего его собственной силы, с которою он пытается воздействовать на своего противника, так что чем могущественнее соперник, тем вернее он будет повержен тем, кто владеет этой тонкой техникой. В перспективе нашей новейшей истории митрополит Никодим одолевал богоборческого Голиафа именно таким образом, сумев вывести подневольную и, казалось, уже приговоренную Церковь за пределы неласковой советской Родины - на широкий международный простор миротворческой и экуменической деятельности. Ибо в том же самом - разумеется, в собственных пропагандистских видах - на тот момент оказалось заинтересовано и советское государство. И поскольку налаживать межцерковный диалог, запретив при этом саму Церковь, было решительно невозможно, расправу над нею власти почли целесообразным отложить до худших для Православия времен. Но эти времена, к счастью, уже не наступили", - рассказал митрополит Кирилл. "Похоже, единственная "вина" митрополита Никодима в том, что он отверг предлагавшуюся ему роль благочестивого могильщика своей Церкви. Если бы не он, 1000-летие крещения Руси Церковь праздновала бы в катакомбах, а во времена ельцинского разгула ей вряд ли удалось бы устоять. Владыка Никодим играл в игру, правила которой были установлены другими, упражнялся в искусстве возможного. Он называл себя "христианским реалистом", был человеком Церкви - и человеком мира в кафолическом смысле этого слова", - подчеркнул владыка Кирилл.

"Когда время от времени приходится слышать, что скрытые или явные враги нашей Церкви, не имея душевных сил простить владыке Никодиму его блестящих дарований и верного служения Русскому Православию, возводят на него дежурную клевету, в очередной раз браня "криптокатоликом" и "экуменистом", я всегда вспоминаю о том, что мой покойный учитель действительно совершил две тайные литургии, чему мне довелось быть непосредственным свидетелем, - рассказал митрополит Кирилл, - Одну из этих литургий митрополит отслужил у стены, выщербленной пулями, на месте расстрела заключенных Соловецкого лагеря особого назначения, ныне известного также под именем Русской Голгофы. Другую - на бывшем монашеском острове Валааме, посреди разгромленного, опоганенного и оскверненного кощунниками кладбищенского храма. Владыка был убежден в совершенной необходимости для него совершить, несмотря ни на что, эти богослужения, он видел в этом духовную потребность и свой высокий долг. Напомню, что на дворе стояло самое глухое и безысходное застойное время, и в лучшем случае так называемые простые советские люди, сызмальства воспитанные в духе атеизма, застигнув "попов" на месте "преступления", не мудрствуя лукаво повлекли бы нас в милицию, а в худшем - поглумились бы над совершителем Таинства и покусились бы на святыню. Однако милостью Божией не произошло ни того, ни другого. А две эти тайные литургии, за которыми я имел счастье прислуживать митрополиту Никодиму, продолжают жить в памяти как сильнейшие религиозные переживания моей жизни".